Process par noziedzīgi iegūtu mantu

Tādējādi, Latvijas tiesas turpina konfiscēt ne tikai “noziedzīgi iegūtu mantu”, bet arī “neskaidras izcelsmes naudu”. Tajā pašā laikā, nekādi pierādījumi no procesa virzītāja par to, ka manta ir noziedzīgi iegūta, netiek prasīti – un, parasti, šādu pierādījumu nav vispār. Tātad, tiesas tulko “legālas prezumpcijas” principu kā pamatu pilnībā atbrīvot izmeklēšanu no pienākuma jebkādā pakāpē pierādīt procesa virzītāja pieņēmuma, ka attiecīgie naudas līdzekļi vai cits īpašums, ir noziedzīgi iegūta manta, pamatotību. Tas nozīmē, ka procesa virzītājs var vienkārši norādīt ar pirkstu uz Jūsu īpašumu, pasakot: “Mums ir aizdomas, ka šīs īpašums ir noziedzīgi iegūta manta”, un ja Jūs nepārliecināsiet policiju, prokuratūru un tiesu, ka īpašums ir tiesiski iegūta manta, tad Jūsu īpašums tiks konfiscēts nedaudz ilgāk, nekā pēc mēneša ekspresa “procesa par noziedzīgi iegūtu mantu” ietvaros, tādējādi pārkāpjot Jūsu tiesības uz īpašumus, kas cita starpā ir nostiprinātas Eiropas Cilvēktiesību konvencijas 1.Protokola 1.pantā.

Довольно опасная практика в «процессах о преступно нажитом имуществе», выделяемых из соответствующих уголовных процессов, все продолжается; в таких процессах суды продолжают конфисковать не только деньги, полученные преступным путем, но и деньги, полученные долгое время обратно от коммерсантов, в которых получатели этих денег не являются получателями выгоды или должностными лицами, поэтому не могут получить какие – либо документы от этих предприятий, чтобы доказать, что плательщики этих средств тоже получили такие средства законным путем. Таким образом, Латвийские суды продолжают конфисковать не только «преступно нажитое имущество», но и «собственность неясного происхождения». В то же самое время, никаких доказательств о том, что имущество нажито незаконно, от следствия не требуется – и, обычно, таких доказательств нет вообще. Таким образом, суды интерпретируют принцип «легальной презумпции» как основание для освобождения следствия от обязанности доказать в какой – либо степени обоснованность подозрений следствия о том, что конкретные средства или иная собственность, нажиты преступным путем. Это означает, что следствие может просто указать пальцем на Вашу собственности, сказав: «Мы подозреваем, что эта собственность приобретена, используя преступно нажитые средства», и если Вы не убедите полицию, прокуратуру и суд в обратном, Ваша собственность  будет конфискована чуть позже, чем за месяц, в рамках экспресс «процесса о преступно нажитом имуществе», таким образом нарушив Ваши права на собственность, в том числе закрепленные в Статье 1, Протокола 1 Европейской Конвенции по правам человека.

Quite a dangerous practice in “proceedings on criminally obtained property” that are extracted from relevant criminal proceedings, is still in place, when courts continue to confiscate not only criminally obtained funds, but also funds, obtained long time ago from entities, in which the receivers of such funds are not beneficiaries and do not take any positions, thus cannot gain any documents from these entities in order to prove that payers of such funds also obtained such funds by means of a legitimate transaction. Thus, the Latvian courts continue to confiscate not just “criminally obtained property”, but also “property of unclear origin”. At the same time, no proof of any criminal origin of funds is requested from the investigation – and usually there is no proof at all. So the courts interpret a principle of “legal presumption” as a basis of releasing investigation from obligation to prove to any extent the validity of allegations of the investigation that particular funds or other property have criminal roots. This means that investigation can simply point finger on your property, acquired, let’s say 20 years ago, saying, “We allege this property is acquired using criminally acquired funds”, and if you do not convince the police, prosecutors and court on the contrary, your property will be confiscated in a little more than a month in the express “proceedings on criminally obtained property”, thus violating you rights to a property, inter alia enshrined in Article 1 of Protocol 1 of the European Human Rights Convention.